Привык бегать по утрам Постоянно грызет ручки и карандаши Начинает утро с черного кофе с молоком Обожает рисовать Предпочитает официальный стиль одежды Неплохо готовит Носит линзы, а дома - очки Ненавидит  беспорядок, но не любит убираться Терпеть не может курение, особенно в собственном доме Не любит фаст-фуд Не переносит, когда трогают его вещи

Самая новая и самая самобытная книга та, которая заставляет любить старые истины.

Ответственный Добросердечный Честный Прямолинейный Незлопамятный Благожелательный Практичный Верный Спокойный Уравновешенный Интроверт Пассивный Часто витает в облаках Ворчливый Доверчивый

Вся жизнь Донхёна была неразрывно связана  с книгами. Детские книги с красочными картинками, пыльные собрания в толстых переплетах в магазинчике отца, журналы, которыми постоянно интересовалась мать, учебники в школе. . . Можно подумать, что в этом ничего особенного – печатные издания уже давно идут рука об руку с каждым человеком, но в случае Донхёна это соседство было слишком близким, слишком всеохватывающим. Сколько себя помнит, их семья живет на втором этаже здания, а на первом располагался маленький магазин старых книг. Да, именно старых. Отец категорически не хотел воспринимать современную литературу, постоянно обзывая новых литераторов «бумагомарателями», а их творения – «писульками» и «пустышками». В связи с этим большой прибыли такой бизнес не приносил, наградой, пожалуй, было  только моральное удовлетворение отца, который частенько с наслаждением сидел в потертом кресле в дальнем углу помещения и перелистывал очередную книгу за кружкой крепкого чая. Этот консерватизм распространился и на воспитание сына: с детства его держали в строгих рамках, постоянно указывая, что и как он должен делать. Как только он научился читать (а произошло это очень рано), любую свободную минуту он обязан был проводить в обществе бумажных воспоминаний былых лет.
В возрасте десяти лет он стал уже очень начитанным маленьким мальчиком, но в связи с этим начали появляться и проблемы: сложности в общении с людьми, слабое здоровье (особенно зрение). Тут на защиту сына встала мать, которая уже не могла терпеть того, что твориться с ее любимым и единственным сыночком. Несколько шумных ссор из-за стены, долгие дебаты и вот Донхен уже в полной ответственности бабушки, которая жила в небольшом поселении за городом, пусть и не на очень долгий период. Именно тут произошли самые яркие события в детстве Донхёна: первая влюбленность, первая драка, первые настоящие друзья. Оказавшись в относительной свободе, он словно заново родился, открыв в себе новые и очень неожиданные вещи.
В какой момент это произошло сказать сложно, от кого произошло заражение, тоже уже нельзя было определить: может это был один из уличных ребят, или же кто-то из гостей бабушки, которые нескончаемым потоком посещали ее дом и обязательно знакомились с «милым ребенком». Но одним утром он проснулся и услышал странные голоса. Сперва это казалось просто уличным шумом, но многократное повторение этого убедило в том, что это явление имеет иную природу. Будучи скромным ребенком, Донхен никому не говорил об этом, предпочитая скрыть внутри себя.
За год до совершеннолетия жизнь Донхена круто перевернулась. Тяжелая болезнь отца, больница, обследования, смерть. Видимо, слишком о многом он молчал, не давая никому поводов для беспокойства. До последнего вздоха был горд, непоколебим, стоек. Таким он и остался в памяти друзей, знакомых, семьи. Единственное, что он сказал сыну в последнюю встречу: «Сохрани магазин». Огромная ответственность грузом легла на плечи юного парня: книжный магазин, домашние заботы, долги отца, впавшая в глубокую депрессию мать. Последнее было сложнее всего: как он ни старался разбудить в самом родном человеке тягу к жизни – ему это так и не удалось. Через год мать ушла вслед за отцом, так и не смирившись с потерей мужа.
Теперь все существование молодого человека стал занимать книжный магазин – дань памяти умершим родителям. Но, как и ожидалось, особого удовольствия это занятие не приносило. Находясь на грани банкротства, торговое место требовало реконструкции под современные вкусы потребителей, но это было невозможно по двум существенным причинам: отсутствие денежных средств и уважение воли отца. Единственной отдушиной Донхёна в этот период стало рисование. Еще будучи маленьким ребенком, он любил рисовать свои иллюстрации к сказочным историям, а также все, что его окружало. Позже это переросло в крупное увлечение, а теперь и смогло приносить небольшой доход: его комиксы, выложенные во всемирную сеть, пользовались некоторой популярностью.
Минул год. Поезд жизни встал на положенные рельсы и начал набирать ход, пока на одной станции судьба не столкнула его с близнецами. Чрезмерная доброта, необходимость в семье, недавняя картина, детские воспоминания, солидарность, просто воля случая, - теперь непонятно, что сподвигло Донхёна приютить двух беженцев из марса, но вот уже два года он не одинок в своей квартире на втором этаже.

Взгляд правды - способность заставлять людей говорить только правду глядя им в глаза. Если человек смотрит ему в глаза, то он уже не может его обмануть, но стоит "отпустить" чужой взгляд и весь эффект пропадает.
Рисование будущего - способность рисовать будущее. Начиная от схематических зарисовок, заканчивая картинами происходящего в будущем.

Связь с вами:

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

пробный пост

Жжение во рту, появившееся как следствие употребления в пищу сомнительного блюда, приготовленного местным поваром, постепенно ослабляло свое влияние, оставляя жуткое послевкусие, которое, как подозревал Сонмин, еще долго будет преследовать его в кошмарах, напоминая о глупой привычке пробовать что-либо неизведанное, из-за чего парень попадал в неловкие ситуации. Но разве мог он заранее знать, что здешнее блюдо от шефа отличается особой остротой, направленной, видимо, на истинных любителей чего-то столь пламенного? Мин, как оказалось, не относился к этим своеобразным мазохистам, получающим наслаждение от экспериментов над вкусовыми рецепторами, поэтому лобовая встреча с инструментом для отправления своей ротовой полости в атмосферу, пожалуй, солнечной поверхности повергла парня в глубокий шок, осыпав пеплом от сгорания веществ, попавших под действие волны, запущенной взрывом ощущений.
Чисто машинально продолжая привлекать внимание к собственной персоне стуком по столу, Сонмин и не думал прекращать выражать таким образом свой протест и возмущение. Возможно, что потом, придя в норму и успокоившись, он поймет сколь необоснованно, опрометчиво и бескультурно он поступает, но в данный момент это и в голову прийти не могло, ибо всю сущность заполнило нетерпеливое желание посмотреть в глаза тому человеку, кто своими руками породил на свет это адское блюдо, да еще и посмел называть себя поваром.
До ушей доносился недовольный шепот, потревоженных посетителей, желающих отдохнуть и расслабиться после долгой рабочей недели, как это было и в случае Сонмина, но прямо сказать что-либо в лицо Мину никто не решался. Может, боялись гнева неадекватного парня. Может, считали, что это ниже их высокого достоинства разбираться с каким-то психически неуравновешенным элементом. А может, решили, что это не их дело, как это и происходило в большинстве случаев. Редко встретишь людей, искренне заинтересованных в благополучии не только себя, но и окружающих, людей с активной общественной позицией, людей инициативных и смотрящих дальше своего носа, способных, не стесняясь, выразить свое мнение, пусть оно вопреки общепринятым установкам, пусть оно ложное, ошибочное. Пусть. Только так можно двигаться вперед, только так появляются новые течения и направления развития. Да, иногда ветви становятся тупиковыми, но нельзя запираться в своем тесном мирке, считая, что твоя свобода, заканчивается на кончике носа. Свобода безгранична – ограничены люди, не смеющие признавать ее могущества. Жаль, но таково общество, таковы мы, строящие его из кирпичей неуверенности и страха, но лучшие результаты имеют тенденцию получаться интенсивным путем, поэтому стоит приложить силы на модернизацию себя, а не на бездумное экстенсивное размножение недоброкачественных социальных благ.
Но апатия элитного, а оно должно было таким быть в таком месте, окружения перешла на дальние планы, прервавшись явлением в зале одного из главных действующих лиц – повара. В его профессиональной принадлежности нельзя было сомневаться. Ведь кто, как не работник кухни, будет носить такого рода одежду, разгуливая в ней по помещению? Конечно, можно допускать такие случайности, как нахождение тут труппы артистов, отмечающих успешное премьерное выступление, ну или просто человека, моральное состояние которого находится вне понятия среднестатистической «нормальности», но в контексте текущих событий более логично предположить, что молодой человек, подошедший к столу Мина был тем самым поваром, который так упорно требовался уже несколько минут, хотя точно сказать было трудно, ибо время имеет свойство течь как ему вздумается, пусть и отсчитывается всегда одинаковой мерой, установленной давным-давно каким-то сообществом. Так вот он какой.. Сатана.. Пронеслось в мыслях слишком эмоционально возбужденного Сонмина. Конечно, невысокий парень с угловатыми чертами лица и близко не походил на детище Преисподней, скорее наоборот, ближе был к высшим созданиям, обитающим над нашими головами, если верить в сверхъестественные силы. Но типичное суждение «по одежке» никак не подходило к настоящей ситуации, ведь Мин сперва был ознакомлен с тем, что сотворил своими руками несколько ранее этот человек, поэтому, опираясь на вполне объективные знания, мог точно решить для себя, что представляет собой парень в белом одеянии.Забавное совпадение. Усмехнулся Мин, сопоставив тот факт, что он сам на рабочем месте вынужденно не расстается с аналогичным одеянием несколько иного покроя. Вспомнив то, как гордо, высокомерно и неспешно, шествовал повар по гладкой поверхности темно-коричневой напольной плитки, Сонмин добавил к образу парня, складывающемуся в сознании, слово «воображала», поставив его в ряде с остальными нелестными характеристиками.
По вполне прозрачным причинам Ким Рёук, как было прочтено на окаймленном прямоугольнике, красовавшемся на грудной части одеяния, сразу не понравился Мину и выступал в роли зла, как минимум, мирового. Было невозможно трезво судить о человеке, который, преувеличенно говоря, чуть не отравил просто желающего вкусить блаженной пищи посетителя. Но если трезво смотреть на происходящее, то вполне ясно, что никакой вины за поваром не было – он просто выполнял свою работу, официантку тоже нельзя считать за крайнюю – она не знать не могла, что следовало предупредить клиента о специфичности заказа, да, в общем, и не обязана это делать. Поэтому, отбросив тонкий зов разума, Мин сунул кляп в его пасть и продолжил начатую линию поведения.
Гордо выпрямившись и задрав нос до такой степени, что это, наверно, выглядело не совсем естественно, Сонмин внимательнейшим образом выслушал вопрос, поступивший от сотрудника ресторана, наградив его в ответ презрительным взглядом по завершении его кратчайшего обращения.
- Не понравилось? - вышло довольно тонко и пискляво, что не соответствовало образу, статусу и, собственно, цели всего деяния, поэтому, холосто кашлянув в кулак, Мин исправился, придав голосу должный уровень солидности и строгости, а руку расположив на столе и сместив опору тела на относительно маленькую площадь, - Вы называете это лишь так? Вы сами пробовали это?
Не дожидаясь ответа на свой вопрос, импульсивный Сонмин, переборов свое презрение, подхватил палочками с большой плоской тарелки похожий на то, что ел сам, кусок и, сделав шаг, настойчиво протянул продукт питания ко рту повара, почти касаясь им губ молодого человека.
- Вот съешьте, пожалуйста, – подтвердил он свои намерения словестно.
Я настаиваю, – добавил через секунду, твердо и непреклонно смотря в карие глаза. Мин не рассматривал иной вероятности, кроме осуществления своей воли, поэтому не думал о последствиях, удовлетворяя возникающие желания, которые сейчас требовали, чтобы не только один Сонмин мучился от остроты, но и сам человек, приготовивший это, в полной мере ощутил гамму чувств, вызываемых одной лишь порцией красивого с виду блюда.